Кувыркаясь в воздухе, он вывалился из разинутой пасти тираннозавра и грохнулся на пологий земляной склон. От удара о землю у него перехватило дыхание, он сильно стукнулся головой, и голова какое-то время кружилась. Открыв глаза, Доджсон увидел перед собой пологий скат насыпи из засохшей грязи. Воздух вокруг пропитался стойким запахом разложения. А потом Доджсон услышал звук, от которого кровь застыла у него в жилах, – это был пронзительный писк динозавровых детенышей.

Доджсон приподнялся на локте, огляделся и понял, что попал прямо в гнездо тираннозавра. Вокруг со всех сторон поднимались пологие склоны вала из засохшей грязи. В гнезде сидели три детеныша, причем у одного на задней лапке был прикреплен алюминиевый обруч. Детеныши возбужденно запищали и заковыляли к нему.

Доджсон поднялся на ноги, не зная, что предпринять. Второй взрослый тираннозавр сидел у дальнего края гнезда, фыркал и довольно урчал. Тот тираннозавр, который принес сюда Доджсона, тоже никуда не делся. Он стоял рядом, нависая над Доджсоном.

Доджсон смотрел на детенышей с пушистыми шейками и острыми маленькими мордочками, которые медленно подбирались к нему. И тут Доджсон бросился бежать. В мгновение ока взрослый тираннозавр наклонил голову и сбил его с ног. Потом взрослый тираннозавр снова выпрямился и стал ждать. И наблюдать.

«Что за чертовщина тут творится?» – подумал Доджсон. Он снова осторожно поднялся на ноги. И снова его свалили на землю. Детеныши запищали и подобрались ближе. Доджсон видел, что их тельца покрыты кусками гнилого мяса и измазаны экскрементами. И от них жутко воняло. Доджсон встал на четвереньки и попытался отползти в сторону.

Что-то ухватило его за ногу и удержало на месте. Доджсон оглянулся и увидел, что его нога зажата в пасти большого тираннозавра. Сперва огромное животное сжимало ногу аккуратно и несильно, но потом целюсти сомкнулись, и кости ноги затрещали, ломаясь.

Доджсон завопил от боли. Он больше не мог двигаться. Он вообще не мог больше ничего делать – мог только кричать. Детеныши оживились и заковыляли к нему быстрее. В несколько секунд они одолели отделявшее их от Доджсона расстояние, маленькие головки метнулись к нему и принялись легонько покусывать Доджсона. А потом, поскольку Доджсон никуда не убегал, один детеныш вспрыгнул ему на сломанную ногу и впился зубами в кровоточащую плоть. Второй тираннозаврик взобрался Доджсону на живот и запустил острые, как бритвы, зубы ему в грудь.

Третий детеныш прошелся вдоль тела к голове и одним быстрым движением отхватил кусок мяса от щеки Доджсона. Тот взвыл. Доджсон смотрел, как детеныш жрет его собственную плоть, прямо у него с лица. Из пасти детеныша капала кровь. Маленький тираннозавр откинул голову назад и проглотил кусок щеки Доджсона, а потом повернулся, снова разинул пасть и вцепился Доджсону в шею... 

СЕДЬМАЯ КОНФИГУРАЦИЯ

Отбытие

Лесная река осталась позади, лодка нырнула в непроглядную черноту пещеры. Рокот лодочного мотора отражался от стен пещеры гулким эхом. Торн уверенно правил лодкой, ведя ее по быстрому, бурному потоку. Слева грохотал водопад – сверкающая стена падающих с высоты водных струй. И вот наконец лодка выскользнула на свет, оставив позади отвесные скалы прибрежных утесов и пенистую линию прибоя. Впереди раскинулся открытый океан. Келли радостно вскрикнула и обняла Арби. Мальчик поморщился от боли, но тоже улыбнулся.

Левайн обернулся и посмотрел на остров.

– Должен признаться, мне не верилось, что мы сможем это сделать, – сказал он. – Я рассчитывал, что мы воспользуемся работающими видеокамерами и компьютерной сетью и будем продолжать собирать сведения, пока наконец не раскроем тайну вымирания видов.

Сара Хардинг посмотрела на него и сказала:

– Может, мы бы ее и раскрыли. А может, и нет.

– Почему нет? Ведь это же настоящий Затерянный мир!

Сара уставилась на него, словно не веря своим глазам.

– Да ничего подобного! – сказала она. – Здесь слишком много хищников, помните?

– Да, мы выяснили это, но ведь мы не знаем...

– Ричард, мы с Яном проверили записи в лаборатории. Давным-давно, много лет назад, они совершили на этом острове одну большую ошибку. Еще тогда, когда лаборатория производила динозавров.

– И что же это за ошибка?

– Когда у них появились первые детеныши динозавров, они не знали, чем их кормить. Какое-то время они давали малышам козье молоко, и это было правильно. Козье молоко практически никогда не вызывает аллергических реакций. Но когда плотоядные динозавры подросли, им стали скармливать специальный экстракт белков животного происхождения. А этот экстракт делали из бараньего мяса.

Левайн спросил:

– Ну и что тут такого? Что не так?

– В зоопарках животных никогда не кормят бараниной, – сказала Сара. – Из-за слишком высокого риска заражения животных какой-нибудь инфекцией.

– Инфекцией... – тихо повторил Левайн. – А какой инфекцией?

– Прионами, – подал голос Малкольм с противоположного конца лодки.

Левайн непонимающе посмотрел на Малкольма, потом на Сару.

Сара начала объяснять:

– Прионы – это самые примитивные из известных науке болезнетворных агентов. Они устроены даже примитивнее, чем вирусы. В сущности, это всего лишь обрывки белковой цепочки. Они настолько примитивны, что не способны даже самостоятельно внедряться в организм и передаются от носителя к носителю только пассивным путем. А попав внутрь организма животных, они вызывают различные болезни – почесуху у овец, буйство у коров, а у человека – «куру», специфическое инфекционное заболевание головного мозга. А у динозавров, после того как им скормили протеиновый экстракт из зараженной баранины, развилась прион зависимая болезнь под названием Ди-Экс. Лаборатория несколько лет пыталась найти способ избавиться от этого заболевания.

– То есть, вы хотите сказать, в конце концов это им так и не удалось?

– Какое-то время казалось, что все получилось, болезнь побеждена, динозавры начали процветать. Но потом случилось что-то непредвиденное. Болезнь начала быстро прогрессировать и распространяться среди животных. Прионы выделяются с фекалиями, поэтому, возможно...

– Выделяются с фекалиями? – переспросил Левайн. – А компи пожирают испражнения других динозавров...

– Да, все компи на острове заражены этой болезнью. Компи питаются падалью, они заражают прионами трупы животных, а от них, через загрязненную пищу, инфекция распространяется и среди других стервятников. Со временем все велоцирапторы на острове заразились прионами. Рапторы нападают на здоровых животных, и не всегда успешно. Бывает, что жертва уходит живой, только израненной. А ведь достаточно одного укуса – и здоровое животное будет инфицировано. Вот так, от укуса к укусу, инфекция постепенно распространилась на всех животных, обитающих на острове. Вот почему они умирают в таком молодом возрасте. А при такой ранней смертности плотоядные динозавры получают больше пищи, чем в нормальной экосистеме. Именно поэтому популяция хищников на острове оказалась гораздо больше, чем вы рассчитывали...

Левайн заметно встревожился:

– Знаете, а ведь один компи меня укусил...

– Не стоит из-за этого так волноваться, – успокоила его Сара. – В худшем случае вы заработаете легкий энцефалит, но обычно все ограничивается обычной головной болью. Вам надо будет показаться доктору в Сан-Хосе.

Левайн вспотел от волнения. Он отер пот со лба и сказал:

– Вообще-то последнее время я не очень хорошо себя чувствую.

– Это продлится не больше недели, Ричард, – сказала Сара Хардинг. – Уверена, с вами все будет в порядке.

Левайн так расстроился, что у него даже плечи опустились.